Из переписки Александра Ивановича
Герцена-Искандера и Николая Петровича Огарева, не опубликованной в журнале
«Русская мысль» в 90-хх годах XIX века.
Герцен - Огареву:
Никола, привет!
Как живешь? Как здоровье
твоего батюшки? Говорят, его хватил апоклепсический удар, когда он узнал о
нашей выходке! Всё же, интересно, какая сволочь на той пьянке, разбила бюст
императора? Уж, не скотина ли Сатин?! Ты, тоже, хорош! Не мог сен-симоновские
книжки сжечь вовремя или хотя бы запрятать куда-нибудь?! Торчим теперь, как
дураки по ссылкам.
Ну, да ты не отчаивайся,
найди бабу и живи спокойно. А, про мировоззренье какое-то, об котором ты мне
пишешь, забудь! Ерунда всё это! Да, мне намедни Пестель с Рылеевым приснились.
К чему бы? Забавно! Ну, ладно, пиши!
Твой друг, бывш. студент
физмата, Шура Герцен (Искандер).
P.S.
Совсем забыл, я скоро переезжаю во Владимир. Я тут, недавно, выставку устроил.
Так, ерунда, но австрийскому наследнику понравилось. Жуковский за меня
похлопотал в Москве, теперь, переезжаю. Адрес вышлю.
Вятка, 1836 год.
Огарев - Герцену:
Здравствуй, Шура!
Я, конечно, понимаю, что
пишу не во время. Ты занят французской революцией. (Кстати, передавай привет
господину Прудону.) Но, жизнь моя, Александр, стала совсем тяжкой. Эта
пензенская сука (pardon!), Машка Милославская, (которую ты хвалил, помнишь?),
житья мне не дает в личной жизни. Она не только промотала все мое состояние,
но, пока мы с ней ездили по Европе, она постоянно совершала свои скандальные
похождения. Чем и опорочила мое честное имя. Недавно, родила ребенка, черт
знает от кого! Что делать, не знаю? Может стихи пописать или к тебе в Париж
приехать?
С уважением, Коля Огарев.
Июнь, 1848 года.
Герцен - Огареву:
Прости, долго не писал,
замотался в конец!
А ты, не вешай нос,
Никола!!! Вижу, совсем слюни распустил?!
Вот, приеду к тебе, в Россию
- морду бить буду!..
У меня, тоже жизнь не
пряник, как говорят французы. Здесь, в Париже, один поэт-придурок совратил мою
жену. Я начал было возмущаться, писать в газеты, но, правительство выгнало меня
в шею из Франции... Ну, и хрен с ним! Живу теперь в Швейцарии, на родине изгнанников.
Скоро отбуду в Ниццу, братан Гарибальди приглашает революцию делать.
Ну, пока! Будь здоров!
Герцен.
1851 год.
Огарев - Герцену:
Телеграмма.
Жена
умерла зпт Женюсь сестре Сатина тчк Выезжаю Европу тчк 12.10.1856.
Герцен - Огареву:
Записка,
оставленная на столе, в швейцарской квартире Герцена.
Коля, извини, что не
встретил! Срочно выехал в Лондон, собираюсь там печатать запрещенную газету
«Колокол». Короче, если хочешь, то примыкай ко мне. Вместе встанем во главе
русской эмиграции. Ты, поди, устал с дороги, ляг отдохни. Если хочешь жрать, то
пошли слугу моего, Шульца, на рынок. Пусть купит брюссельской капусты да сала.
Не скучай, скоро буду!
Герцен.
1856 год.
Огарев - Герцену:
Записка,
отнесенная посыльным в редакцию «Колокола».
Шура, я тебя прошу, дай
Нечаеву денег! Только не говори, что у тебя нету. Недавно же тебе один эмигрант
отвалил изрядно. Бакунину ведь, ты шлёшь деньги! А он - анархист!
Огарев.
Герцен - Огареву:
Записка,
отнесенная посыльным из редакции «Колокола»
Нечаев мне антипатичен. Он
чмо. А деньги дадены на революционную борьбу и разбазаривать их, я не дам!
Герцен.
Герцен - Огареву:
Записка.
Шура! Друг! Не болей,
крепись! С женой разведись, угробит она тебя, лиходейка! Хватает ли тебе на
хлеб моих денег? Если нет, то пришлю ещё. Сам я захворал немного, неверное на
Рождество перебрал. Вдруг, не приведи Господи, протяну ноги, то, семья моя
будет тебя финансировать. Ибо, ты хоть поэт-то и никудышный, но человек
неплохой. Я в Париж, по семейным делам собрался, к весне купить кой чего.
Приеду, поговорим. Всё.
Герцен.
Январь 1870 года
 в начало
.
Тарас Григорьевич Шевченко.
Тарас Григорьевич Шевченко происходил из семьи крепостного крестьянина и
поэтому, 15-ти лет от роду был отдан в услужение своему помещику Энгельгарду.
Помещик Энгельгард был человеком скупым. Он увидел,
что Тарас целыми днями ничего не делает, да и отправил его в Петербург.
Когда Тарас Григорьевич Шевченко жил в Петербурге на грязном чердаке, то по
утрам съедал свой скудный, до убогости, завтрак и выходил в Летний сад гулять.
Тарас Григорьевич Шевченко очень любил рисовать. Бывало, придет в
Эрмитаж, сядет на пол и давай срисовывать разные скульптуры. Там он и
познакомился с Карлом Брюловым, который тоже срисовывал скульптуры.
Помещик Энгельгард был человеком скупым, и ни как не
хотел отпустить на волю своего крепостного, Тараса Григорьевича Шевченко. Из-за
таких, как помещик Энгельгард, крепостное право продержалось в России до 1861
года.
Однажды, Карл Брюлов и Алексей Венецианов,
знаменитые художники, ездили к помещику Энгельгарду и просили отпустить на волю
крепостного Тараса Григорьевича Шевченко.
- Вот, отменят крепостное право, тогда и приходите!
– грубо ответил помещик Энгельгард, выгоняя знаменитых художников.
Как известно, матерью Василия
Андреевича Жуковского была пленная турецкая девушка. Фамилию же свою, он
получил от отцовского друга – Андрея Григорьевича Жуковского. Василий Андреевич
и сам удивлялся, почему так получилось. А, когда его об этом спрашивали, то
стыдился, краснел и опускал глаза.
Василия Андреевича Жуковского, как известно, в 11
лет выгнали из Тульского народного училища, за неспособность. Он стал
воспитываться в доме своей сестры, в обществе девочек. Это его и погубило.
Василий Андреевич Жуковский, как известно, страстно
влюбился в свою племянницу, Марию Протасову, но, боясь кровнородственной связи,
долго страдал. Страдал, пока не уехал на войну. Там он писал стихи и ел
рябчиков. Однажды, он выпил сырой воды, заболел тифом и ушел в отставку.
Когда Тарас Григорьевич Шевченко жил в Петербурге,
то часто приходил к Василию Андреевичу Жуковскому и ругался:
- Убью я скупого помещика Энгельгарда, убью!
Старик Жуковский качал головой и говорил, стуча
пальцем по столу:
- Смотри, смотри, посадят тебя, али сошлют куда!
Тарас Григорьевич Шевченко утирал слёзы кулаком и
уходил на свой грязный чердак.
Виссарион Григорьевич Белинский недолюбливал Тараса
Григорьевича Шевченко , и постоянно насмехался над ним. Но, Тарас Григорьевич
Шевченко не обижался, потому, что не знал, кто такой Белинский.
Тарас Григорьевич Шевченко очень любил рисовать. И
ещё, он любил писать стихи. Он, даже сам не знал, что он больше любит. Бывало,
сядет, задумается, что же ему делать, да и просидит так весь день. А вечером,
идет спать на свой грязный чердак.
Помещик Энгельгард был человеком скупым и не хотел
отпускать на волю своего крепостного Тараса Григорьевича Шевченко, без выкупа.
А денег у Шевченко не было. Тогда Карл Брюсов нарисовал большой портрет скупого
помещика Энгельгарда, а Василий Андреевич Жуковский и Алексей Венецианов
продали его на ярмарке за 2500 рублей.
Когда на Василия Андреевича Жуковского стали
показывать пальцем и говорить: «Вот, идет знаменитый поэт, который продает
картины!», ему стало стыдно. И он, с наследником престола, Александром
Николаевичем, уехал в Рим.
Николай Васильевич Гоголь жил в Риме, и одновременно
с этим писал поэму «Мертвые души». Когда поэма была готова, Николай Васильевич
пожег её в камине и написал роман про Чичикова.
Николай Васильевич Гоголь, однажды, прогуливаясь по
улицам Рима, встретился с Василием Андреевичем Жуковским.
- Ба! Да, ты, я слышал, картины продаешь?! –
обрадовался Гоголь.
А Василий Андреевич Жуковский смутился, обронил
перчатку и уехал в Германию.
Из Германии, Василий Андреевич Жуковский прислал
Тарасу Григорьевичу Шевченко письмо: «Тарас, не балуй! Смотри, посадят тебя,
али сошлют куда»! Письмо это читали вслух в Кирило-Мефодиевском обществе и
громко смеялись. Тарас Григорьевич Шевченко смеялся громче всех.
Как известно, Тарас Григорьевич Шевченко, очень
любил рисовать. Однако, его арестовали, сослали в Орск, а рисовать запретили.
Тарас Григорьевич Шевченко сильно страдал оттого,
что ему запретили рисовать, и написал письмо Василию Андреевичу Жуковскому. «Я
предупреждал!» – ответил телеграфом старик и через 5 лет умер в Баден-Бадене.
Тарас Григорьевич Шевченко , однажды участвовал в
исследовании Аральского моря. Никто не знал, что моря вскоре не станет. А,
Тарас Григорьевич Шевченко, знал, потому, что был гением.
Тарас Григорьевич Шевченко долго клянчил у генерала
Обручева и лейтенанта Бутакова разрешение на рисование. Наконец, они разрешили
ему нарисовать Аральское море. Когда об этом пронюхал царь, то, объявил
Обручеву и Бутакову выговор, а Тараса Григорьевича Шевченко сослал в
Новопетровское.
Тарас Григорьевич Шевченко жил в Новопетровском и
пил горькую. Пил и плакал. Ему было жаль себя и Аральское море.
Тарас Григорьевич Шевченко очень любил рисовать. Так
как, рисовать ему запретили, он хотел заняться фотографией. Но, денег не
хватало, потому, что Тарас Григорьевич всё пропивал с дружками, ссыльными
художниками.
Возвратясь в Петербург, Тарас Григорьевич
Шевченко не стал жить на своем грязном
чердаке, а спутался с актрисой Пиуновой. А потом, с крестьянками Харитой и
Лукерьей. Но, семейного счастья ни с кем не построил, так как, слишком часто
отлучался на званые обеды и вечера.
Тарас Григорьевич Шевченко очень хотел жить в родном
городе Корсунь, и поехал на Днепр, покупать имение. Однако, свободных имений не
было, и Тарас Григорьевич сильно обиделся, захворал и занялся гравировкой.
Помещик Энгельгард был человеком скупым, поэтому
никак не хотел отпускать на волю своих крепостных. Так и умер, не дожив до
отмены крепостного права.
А Тарас Григорьевич Шевченко, дожил. Почитал «Манифест 19 февраля»
и через неделю скончался.
«Манифест 19 февраля 1861
года» - документ, подписанный Александром Вторым, в котором декларировалась
отмена крепостного права в России.
Около середины 1991 года
в начало
|
